Коммунизм и секс
Культ любви или половая распущенность? К столетию сексуальной революции в России
В х, во времена заката Веймарской республики и до прихода ко власти нацистов, Берлин переживал расцвет авангардных концертов, кабаре, ЛГБТ-культуры, закрытых секс-вечеринок с садомазохистской тематикой — словом, во многом походил на современную столицу Германии. Этот период немецкой истории был незаслуженно обделен вниманием в массовой культуре — пока немец Том Тыквер «Беги, Лола, беги», «Парфюмер: История одного убийцы», «Облачный атлас» не взялся за экранизацию романов Фолькера Кучера «Вавилон-Берлин». Его неонуарный сериал, созданный в соавторстве с еще двумя режиссерами — Ахимом фон Боррисом и Хендриком Хандлогтеном — вращается вокруг инспектора полиции Гереона Рата Фолькер Брух , расследующего дело о порнографическом фильме. С года кинематографисты выпустили уже два сезона, а «Вавилон-Берлин» оказался самым дорогим сериалом в истории, снятым не на английском языке. По ходу детективной истории шоу погружает зрителей в мир богемных тусовок, которые выглядят до удивления по-современному финал первого сезона, к примеру, завершается настоящим алкогольно-психоделическим трипом героя под техно-музыку в кабаре , однако немецких поклонников сериала куда больше поразило, насколько похожа нынешняя политическая ситуация в Германии на то, что происходило с ней сто лет назад.
Память о той революции постарались уничтожить в сталинские времена, но многие сведения все-таки сохранились благодаря книге немецкого ученого Вильгельма Райха. Половина его фундаментальной работы «Сексуальная революция», написанной в году, посвящена событиям в советской России в период с го до конца х годов. Хотя это правильней было бы назвать не сексуальной революцией, а Революцией Любви, потому что именно любви отводилась в ее концепции решающее место. Н екоторые авторы пытаются упростить этот термин, как правило, сводя его к пресловутому декрету об «обобществлении женщин» и к «теории стакана воды», согласно которой утоление сексуальной жажды должно быть предельно простым и естественным. Понятие «половой коммунизм» ввела в обиход Александра Коллонтай.
Когда американцы размышляют о коммунизме в Восточной Европе, они представляют себе ограничение на выезд из страны, мрачные ландшафты с преобладанием серого бетона, жалких мужчин и женщин, томящихся в длинных очередях в магазинах с пустыми прилавками, а также секретные службы, сующие свой нос в личную жизнь граждан. Хотя многое из перечисленного является верным, наши коллективные стереотипы относительно жизни при коммунизме не дают полной картины. Некоторые люди могут вспомнить о том, что женщины из Восточного блока обладали многими правами и привилегиями, которых не было в либеральных демократиях в то время, включая значительные государственные инвестиции в их образование и профессиональную подготовку, в их полную включенность в состав рабочей силы, щедрые пособия по уходу за малолетними детьми и гарантированное бесплатное социальное обеспечение ребенка.
